Блок Роберт - Честное Слово
Роберт Блок
ЧЕСТНОЕ СЛОВО
Перевод с английского Л.Брехмана
В 14.27 Хомер Ганс, банковский кассир, вошел в кабинет своего босса,
президента Первого национального банка.
- Хочу вам кое-что сказать, - пробормотал он в некотором замешательстве.
- Это касается резервного фонда. Я украл из него 40000 долларов.
- Вы - что сделали?!
- Я растратил сорок тысяч долларов из резервного фонда, - уже более
уверенно повторил Хомер. - Между прочим, я несколько лет этим занимаюсь, и
никто ничего даже не заподозрил. Около трети денег я проиграл на бегах, а
остальная часть пошла на оплату одной уютной квартирки. Глядя на меня, никак
ведь не подумаешь, что я содержу блондинку на стороне, верно? Хотя, может
быть, вы бы и подумали, если б знали, каково бывает дома.
Президент нахмурился:
- Ну, мне ли не знать, каково может быть дома... - И сделав глубокий
вдох, он выпалил: - Я ведь тоже, между нами говоря, содержу блондинку.
Правда, она у меня крашеная.
Хомер помолчал, потом, вздохнув, грустно признался:
- Если уж начистоту, то моя - тоже крашеная.
Между 14.28 и 14.43 произошло довольно много интересных событий.
Образцовый племянник заявил своему богатому пожилому дяде, что тот может
катиться к черту и больше не портить ему жизнь. Не менее образцовый муж
сообщил своей жене, что давно ненавидит и ее, и детей и искренне желает всем
им скорой смерти. Продавец-виртуоз в обувном магазине посоветовал
покупательнице не тратить время на примерку туфель малых размеров, а пойти и
купить себе пару солдатских сапог. В одном из консульств иностранный
дипломат запнулся в середине цветистого тоста и молча вылил содержимое
своего бокала на лысину американского представителя.
И...
- Господи, боже мой! - воскликнул Уолли Тиббетс, главный редактор "Дейли
экспресс". - Неужели все с ума посходили?
Репортер Джо Сэттерли молча пожал плечами. |
- За девять лет работы в этой газетенке мне еще ни разу не приходилось
останавливать пресс. А сейчас хоть выкидывай полтиража и начинай печатать
заново. Но нам придется сидеть и ждать, пока наконец не выяснится, что к
чему. У меня сейчас великолепного материала на двадцать первых страниц - и я
ничего не могу пустить в номер: слишком невероятно.
- Что, например? - невозмутимо спросил Сэттерли.
- Да что угодно. Вот, пожалуйста: наш сенатор только что сделал заявление
о своей отставке - утверждает, что не соответствует должности. Профсоюзный
деятель, недавно построивший для своего союза новое огромное здание, взял и
застрелился. Полицейские участки не справляются с потоком людей, которые
желают срочно сознаться во всевозможных преступлениях - до убийства
включительно. И это еще не самое поразительное - вы пойдите, послушайте, что
творится в отделе рекламы. Никто уже не хочет помещать объявления, наша
рекламная полоса пустует. Три крупнейших в городе торговца подержанными
машинами только что расторгли с нами договор.
- Так что же все-таки происходит? - довольно равнодушно поинтересовался
Джо Сэттерли.
- Вот это я и хочу узнать. И как можно быстрее. - Уолли Тиббетс поднялся.
- Найдите кого-нибудь, кто может все объяснить. Например, в университете.
Лучше всего начать с факультета естественных наук.
Сэттерли молча кивнул и вышел.
По всему городу машин на улицах почти не было, а с пешеходами творилось
что-то непонятное. Многие бежали куда-то, не разбирая дороги, другие
двигались медленно, механически или просто стояли, глядя в пустоту. Лица
утратили привычную невозмутимость. Кто смеялся, кто пла
